Авиационный связист Георгий Алексеевич Кочешков из Гаврилов-Яма
Георгий Алексеевич Кочешков в свой 91 год выглядит, как настоящий офицер. Но тогда, в 1945, для девятнадцатилетнего паренька родом из Гаврилов‑Яма жизнь ещё только начиналась – и уже была окрашена кровью погибших товарищей.
– В армию меня призвали 1943 году. Сначала я попал в Ивановскую область, в запасной стрелковый полк в городе Шуя, – рассказывает Георгий Алексеевич. – А войну закончил радистом наземной авиации, начальником радиостанции 148-й гвардейской истребительной авиадивизии. Мы стояли на маленьком аэродроме в местечке близ Берлина, обеспечивали связью наши авиадивизии. Вплоть до последних дней войны наши истребители прикрывали бомбардировщики, вели бой с противником. От нас же требовалась четкая, бесперебойная радиосвязь.
В начале мая 1945 года Победа витала, что называется, в воздухе. О том, что война вот‑вот закончится, солдаты и офицеры авиадивизии знали уже в конце апреля.
8 мая мы позволили себе устроить наш собственный салют Победы – немного постреляли в воздух, – улыбается своим воспоминаниям ветеран. - Потом 148-я гвардейская истребительная авиадивизия перебазировалась в Польшу, где связисты и лётчики стояли до 1950 года.
* * *
Пехотинец Анатолий Сергеевич Карпов, переславец
В том же 1943 году был призван в ряды Красной Армии переславец Анатолий Карпов, только окончивший десятый класс.
– Служил в пехоте, в 438-м стрелковом полку армии Рокоссовского, – вспоминает Анатолий Сергеевич. – Прошёл фронтовой путь с Курской дуги до самого Берлина, но в Берлин войти не удалось – в последние дни войны был тяжело ранен в грудь при форсировании одной маленькой немецкой речушки, название которой давно забыл. Поэтому Победу встретил в России, в госпитале города Ижевска. Там мне сделали 13 операций – подлечили простреленные лёгкие, удалили четыре ребра.
Несмотря на то, что госпитальные палаты были переполнены ранеными, в том числе тяжелыми больными, всеобщая радость от новости о Великой Победе была ни с чем не сравнимой. Но всё‑таки это была радость со слезами.
– Мы все плакали в тот день, – рассказывает Анатолий Карпов. – Я плакал о своих товарищах, молодых ребятах, не доживших до этого дня, погибших на полях войны. Только на Курской дуге от нашей роты осталось 8 человек, остальные полегли в битве. Тогда я, сержант, стал командиром роты. И 9 мая 1945 года плакал, как маленький ребенок, в палате на 40 человек со всеми своими медалями и орденами.
После демобилизации Анатолий Карпов вернулся в родное село Никульское под Переславлем. Его встретила мама. В семье больше никого не осталось – погибли на войне отец, шестеро братьев. Но нужно было как‑то жить дальше…
– Пришёл я в Переславский педагогический техникум, говорю директору – мол, хотел бы поступить, но за время войны всю школьную программу забыл, боюсь не сдать вступительные экзамены, – вспоминает Анатолий Сергеевич. – А директор мне в ответ – вы свои экзамены сдавали от Курской дуги до Берлина. Так я и поступил без экзаменов, выучился на учителя начальных классов. Потом, после получения диплома, на филфак в Ярославский пединститут поступил, всю жизнь работал учителем русского языка и литературы. Женился, детей и внуков вырастил. И всегда рассказывал о войне, о том, какое это страшное дело – сначала своим ученикам, затем ребятам из ярославских школ, куда меня приглашали как ветерана уже после выхода на пенсию.
* * *
Ярославский самоходчик Виталий Константинович Быков
В мае сорок пятого двадцатилетний лейтенант 419-го тяжелого отдельного самоходно-артиллерийского гвардейского полка Виталий Быков всерьез прощался с жизнью под маленьким приморским городком Вареном. Это был его последний день войны, 2 мая, когда Берлин пал, а советские солдаты уже встретились и обнялись с союзниками на Эльбе.
– В апреле мы продвигались в сторону Данцига, в то время – морской крепости фашистской Германии, – рассказывает Виталий Константинович. – 2-й Белорусский фронт быстро захватил город, мы взяли много ценных трофеев – продукцию местного судостроительного завода: 50 новых подводных лодок прямо на стапелях, несколько военно-морских судов, а также 15 новых бронепоездов.
Те апрельские дни на северо-западном побережье Балтийского моря были относительно спокойными: по словам рассказчика, жители городков относились к советским солдатам без агрессии.
– О том, что наши войска взяли Берлин, мы узнали утром 2 мая, – улыбается Виталий Константинович. – И в тот же день, тем же самым утром состоялась встреча нашего полка с американскими союзными войсками. Мы радовались всему сразу: встрече, победе, весне, нашей молодости, обнимались и братались! Я лично поменялся часами с одним американским майором. Потом мы все вместе обедали: суп, каша, фронтовые 100 граммов…
После торжественного советско-американского обеда лейтенант Виталий Быков с двумя однополчанами-офицерами решил погулять по городку. На одной из улиц стоял брошенный фашистами автомобиль – "трёхколеска", как они тогда назывались. Молодые люди решили покататься: заправили машину бензином и поехали вдоль берега моря.
– Когда мы выехали за город, то увидели, что повсюду – вдоль шоссе, у моря, со стороны полей – нет ни следов войны, ни следов человеческого присутствия, – рассказывает Виталий Быков. – Там была какая‑то тревожная пустота, не было вообще никого. Тут ещё колесо от нашей «трёхколески» отвалилось и покатилось по дороге. И вдруг мы увидели, как в нашу сторону надвигается большой тёмный лес – это была огромная масса нацистских солдат, идущих пешим строем. Фашистский полк шёл по полю в несколько рядов прямо на нас. А мы втроем на трофейной машине с отвалившимся колесом… Мы, конечно, собрались с духом, достали оружие и подготовились подороже отдать свою жизнь. И вдруг из середины строя раздается спокойный голос на чистом русском: «Отставить! Бойцы, где здесь сборный пункт пленных немцев?»
Оказалось, это немцы шли сдаваться в плен. Они – целый полк – несколько дней сидели в лесу, без еды и воды, готовились сдаться в плен американцам. Но мы опередили!"
* * *
Ветераны Второй мировой и через 72 года после Великой Победы живут рядом с нами. Возможность увидеть и услышать каждого из них сегодня – уникальный шанс, которого уже в самом скором времени можно лишиться. Главное, не упустить это время…
Светлана Парсегова, "Северный край Ярославский регион"
Владимир Муратов, Ярославская областная организация "Российский Союз ветеранов"
