- Я стал убийцей?
- Ты стал героем.
(Из разговора, подслушанного в госпитале)
У него была тихая спокойная работа с хорошим окладом жалованья и премией к каждому празднику. В своём доме на берегу реки с садом и лужайкой его ждали красивая любимая жена и сыновья. Только вот, возвращаясь с работы, вместо того, чтобы наслаждаться всем этим неворованным, заработанным честно, чисто, трудом и чувствами, он страдал... и не делился ни с кем своим страданием. С каждым днём мрачнея всё больше, на вопросы жены, не заболел ли, он отвечал неопределённо: "Да, так..."
Заброшены были любимые игры и фильмы, а вместо книг он листал одну за другой страницы новостей оттуда, из-за ленточки, что нежна лишь на словах, а в самом деле... И хотя он не мог знать большего, и как там вне видоискателя объектива военных корреспондентов, а по-настоящему, через прицел, ему не давало покоя то, что он - большой и сильный, весь в чистом, в безопасности, сыт и здоров, а там - "его ребята", прикрывают своими жизнями безмятежное благополучие тыла.
- Какое я имею право прятаться за спинами товарищей. - думал он, - Что отвечу моим мальчишкам на вопрос "Пап, а ты воевал?", когда они немного подрастут?..
Не сказавшись никому, он взял на работе расчёт, вписал своё имя в графе "Доброволец" и пошёл сдаваться на милость семье.
- Отговаривать поздно, я всё уже подписал. - спокойно сообщил он, - В плен не сдамся, за это не переживайте. Если что - одну гранату оставлю для себя, и заберу с собой на тот свет, кого смогу, почищу землю-матушку от нечисти.
Когда их доставили за ту самую ленточку, то поднялся он из окопа, встал в полный свой рост - без малого три аршина[1], - и повёл за собой в бой. С воем, под который владыка мёртвых[2] призывает к себе тех, которые не оценили дара жизни, отдали его на поругание греху и мракобесию.
Много положил он недругов, да ранило его сильно, берцы - в клочья, и кружили над ним воронами трутни со старушечьим злым прозвищем[3], не давали ползти к своим. Но он сумел добраться, прикрываясь телами поверженных врагов, да не один, а вывел из-под огня и товарищей.
...Оставив бабский вой в стенах дома на берегу реки, жена с улыбкой вошла к нему в палату. Половину осталось от тела мужа, зато душе... тесно было в его пределах, рвалась обратно, в бой, за ленточку, за правое дело Победы.
- Знаешь, мальчишки так гордятся тобой... Спасибо тебе!
- За что?!
- Что выжил!
- А как иначе? Русские не сдаются.
У него была тихая спокойная работа...
